Выступление в подобном стиле для Махмуда Муродова, председателя кишлачного гражданского совета Дехканадабского района Кашкадарьинской области Узбекистана, уже давно превратилось в норму.

Как рассказывают не раз ободранные им жители высокогорных кишлаков, Махмуд Муродов, в чье ведомство входят семь кишлаков, в их числе Бакирчи, Янкогли. Теракли и другие, наведывается к ним по очереди каждую неделю. И, как правило, «Эшон», как называют Махмудова в народе, приходит не один, а с нарядом милиции, как люди понимают, для устрашения.

В один из своих последних визитов, как рассказал один из жителей кишлаков, Муродов приехав, тут же собрал побольше людей и выступил перед ними с такой речью:

«Наш многоуважаемый районный хоким Хамид Ибодатов скоро поедет отдыхать в Китай, поэтому у кого в семье сколько человек соберите их всех, пожалуйста, и пусть каждый принесет по две тысячи сумов! Между прочим, я тоже еду с ним в Китай, поэтому сразу накиньте еще по две тысячи».

Сопротивляться таким, мягко говоря, незаконными требованиями, по словам горцев, бессмысленно. Стоящие на страже милиционеры, своего рода церберы чиновников, тут же расправляются с людьми, выражающими недовольство. Это может быть избиение, временное задержание, и даже осуждение.

Точно также, по словам людей, по поручению хокима Ибодотова Махмудов недавно приходил к ним с требованием собрать деньги за коконы шелкопряда. Дело в том, что в горных условиях невозможно заниматься выращиванием коконов шелкопряда, но власти с объективными доводами людей не считаются и требуют, если нет шелкопряда – наличные деньги.

«В итоге, каждой семье пришлось заплатить по полторы тысячи сумов», - рассказывает молодая женщина. И добавляет, что власти ведут себя также при сборе урожая пшеницы, не выполнил район план, тут же Махмудов обегает всех жителей с протянутой рукой в сопровождении милиции, требуя за зерно по три тысячи сумов с семьи.

Крохоборство местных властей на этом тоже не заканчивается. Жители горных кишлаков жалуются, что становятся жертвами вымогательств в осеннее время, когда Кашкадарьинская область собирает урожай хлопка. Как правило, выполнить госзаказ по хлопку не удается и тогда недостача компенсируется наличными деньгами, которые идут на оплату взяток за приписки. А эти наличные деньги добываются опять же с простых людей методом вымогательства.

Каждый год в августе, по словам людей, хоким Ибодатов и его помощники требуют от них косить траву в горах, это невольный труд продолжается около десяти дней. Вся скошенная трава передается начальству, которое продает его в зимнее время самим же косившим ее людям по 10 тысяч сумов за мешок, когда у большинства из них заканчиваются запасы сена для скота.

Отдавая все, даже семейные сбережения начальникам, что же люди получают от них взамен? А ничего.

Как рассказывает недавно посетивший горные кишлаки правозащитник из Карши Ядгар Турлибеков, он никогда не думал, что в прошлом цветущие, красивые горные кишлаки могут так обнищать, оказаться в такой разрухе.

Попустительство, халатность начальников Кашкадарьи привели область не только к социально-экономическому кризису, но и экологическому. Во многих районах области полностью пришли в негодность дренажные и коллекторные системы водоснабжения, в результате, соленая вода, полная пестицидов и других удобрений, вымываемая с хлопковых полей, поднимается на поверхность земли. И не только в равнинных районах, но в горных.

«Десятки хозяйств банкротятся, так как из-за засоленности почв ничего не растет, - говорит Турлибеков, - а горные цветущие кишлаки сегодня похожи на выжженную степь».

Кроме того, по словам Турлибекова, горцы лишены медицинского обслуживания, закрываются школы, у людей нет ни газа, ни света, не говоря уже о газетах или телевидении.

Живя брошенными властями на произвол судьбы, без помощи и заботы, жители горных кишлаков чувствуют себя частью какой-то большой страны, какой-то системы, лишь тогда, когда к ним приходят в очередной раз вымогать деньги.

Возможно, что теперь о них вспомнят, когда хоким Ибодотов со своим помощником «Эшоном» поедет отдыхать в Турцию или еще куда-нибудь.